|
На Международном книжном салоне, который прошел в четвертый раз в Петербурге, у читателей была возможность побеседовать с израильскими авторами и купить новинки литературы. Насыщенная программа ярмарки в Ленэкспо включила в себя более трехсот мероприятий. Все открылось Днем молодежи и книги, продолжилось Днем образования и Детским днем, а завершилось днем Семейным. На ярмарке была представлена не только книжная тематика: в рамках выставки прошли кинопоказы, концерты бардовской песни, встречи с известными писателями.
Израильский Культурный Центр предложил своим гостям презентации книг израильского издательства "Гешарим" и московского издательства "Текст" со своей "Чейсовской коллекцией". Александр Мелихов рассказывал о своей новой книге – "Биробиджан", а Алекс Тарн провел творческую встречу с читателями.
Генеральный консул Израиля в Петербурге Болеслав Ятвецкий:
В прошлом году Израильский Культурный Центр впервые участвовал в салоне, и, надо отметить, вполне успешно. Тогда в нашей секции было представлено десять издательств и были организованы встречи с авторами. Так, к примеру, мы приглашали Игоря Губермана. В этот раз нашим гостем стал известный израильский автор, пишущий на языке Пушкина, Алекс Тарн. Он создает свои произведения для русскоговорящих жителей Израиля, коих в стране насчитывается более миллиона. Однако для самого автора было новостью то, что его книги продаются в России, и что его творчество здесь неплохо знают. Это талантливый писатель. Я читал его, и мне очень понравился его роман «Бог не играет в кости» или «Пепел».
Выпускник ЛИТМО, компьютерный инженер по специальности, Алексей Тарновицкий (Алекс Тарн) всерьез начал заниматься литературой в 2003 году. Его первый роман «Протоколы Сионских Мудрецов», который изначально задумывался как пародийный боевик, в следующем же году номинировался на «Русского Букера». А еще через три года его «Пепел» был включен в список литературной премии «Большая Книга».
- Алексей Владимирович, как так получилось, что Вы, технарь, начали писать?
- Само собой. Видимо, чего-то не хватало в жизни. Шесть лет назад, когда я только встал на этот путь, у меня получалось совмещать два этих вида деятельности. Однако вскоре литература вытеснила свою соперницу.
- Как рождаются темы Ваших произведений?
- «Из самого сора», по Ахматовой. Сюжет может вырасти из повседневности, из документальных фильмов, его можно взять из всех видов СМИ, из блогов в сети, из опыта жизни.
- Алексей Владимирович, в каких жанрах Вы работаете?
- Как ни странно, определить свой жанр для меня – это большая проблема. Дело в том, что жизнь сегодня подобна телевизионной сетке, когда в определенный момент у человека происходят некие переключения в голове. Когда начинаешь писать, например, о катастрофе, то нужно помнить, что читатель может запустить этот режим, который не даст ему воспринять то, что ты хочешь сказать. Яркий тому пример – голодающие дети в Африке. Информация об этом нами практически игнорируется, и не оттого, что мы жестокосердны: мы просто переключаем режим. И моя жанровая смесь нацелена на то, чтобы выбить читателя из этой системы переключений.
- Это Ваш четвертый приезд в Северную столицу за последние 20 лет. Вам нравится здесь?
- Я прожил в Петербурге более 30 лет, и это вся моя первая жизнь. Вторая началась после отъезда в Израиль. И обе они мне дороги. Петербург – мой любимый город. Он очень подходит для человека творческого, о чем говорят великие образцы отечественной литературы, рожденные здесь. Как говорил Ницше, «боль заставляет кудахтать кур и поэтов». Вместе с тем, что это прекрасный город, он может быть необычайно жесток. Его болезненность, отчужденность и давление на человеческий разум создают душевное напряжение, которое может продуцировать разве что Нью-Йорк и Иерусалим. Поэтому для обычной жизни этот город не слишком годится.
- Будучи израильским автором, как Вы оцениваете израильскую литературу в целом?
- Вопреки мнению о том, что ее вообще не существует, я считаю, что это серьезное явление. Но поскольку она еще очень молода, ее первый прозаичный опыт вторичен: читая ее, чувствуешь, что встречал подобное у Камю и Маркеса. Но сейчас все меняется, и появляются новые имена – авторы, которые пишут на иврите. В поэзии я могу назвать гигантские фигуры – Натан Альтермана и Рахель – замечательную поэтессу, дополняющую штат «большой четверки» русских поэтов ХХ века «Пастернак – Мандельштам – Ахматова – Цветаева». Эти два поэта пережили трагедию перехода через излом веков. Пик надежд пришелся на их поколение. Казалось, стоит чуть напрячься, и все будет хорошо, но получилась самая ужасная мясорубка ХХ века. Именно эти страдания – две мировые войны, Освенцим, химическое оружие – все это породило таких великих поэтов. В настоящий момент я перевожу Рахель, и к сборнику стихов хочу приложить жизнеописание ее трагической судьбы.
- Какую свою работу Вы считаете лучшей?
- Наверное, это «Гиршуни. Записки из-под блогов». Роман не вышел еще, но уже есть в сети. В Интернете есть практически все мои произведения.
Над чем Вы сейчас работаете?
- Я только закончил повесть «Последний Каин», речь в ней идет о человеке по фамилии Чичкофф, который собирает кандидатов для участия в реалити-шоу. В итоге оказывается, что судьбы всех соискателей каким-то образом переплетены. Повесть пока не публикуется, поскольку участвует в конкурсе Алданова. |
