|
- Если говорить о диалогичности культур, то, скажем, диалог иудаизма и христианства носил в Средние века явно полемический характер. Взять хотя бы знаменитый диспут Нахманида. Были ли столь же полемичны отношения между иудаизмом и исламом? Имели ли когда-либо место подобные диспуты?
- Разумеется, полемика иудаизма с исламом была, но протекала она совсем иначе, чем в случае с христианством. Все-таки это более близкие друг другу религии, а, кроме того, исторические отношения с исламом у евреев формировались совсем иначе, нежели с христианством. Ислам очень быстро развивался, стремительно завоевывал мир. И если христиане первые века своего существования чувствовали себя притесняемым меньшинством, вынужденным доказывать «право на существование» и иудаизму, и враждебно настроенным римским властям, то мусульмане почти сразу оказались победителями. Не было мучительного прошлого, не было общих Священных Книг, право на подлинное знание которых надо было «делить». У мусульман был Коран, и с его дарования они отсчитывают новую эпоху. Иудаизм и христианство воспринимались законоучителями ислама как религии, выполнившие свою историческую миссию, и которые закономерно, с появлением Пророка, становились анахронизмом. Это определило отношение к иудаизму – не было необходимости в том, чтобы убедить евреев переосмыслить свою историю, принять новую интерпретацию священных книг – а ведь именно это составляло предмет диспутов христианского Средневековья. С исламом велись, конечно, теологические споры по отдельным темам, но они, в принципе, не имели такого витального значения, как диспуты в христианских странах. Если диспут в Средневековой Европе был для евреев, в итоге, вопросом жизни и смерти, и проигрыш в диспуте означал усиление репрессий, то в исламских странах, в основном, правители изначально представляли себе, как им относиться к евреям и что с ними делать. Теологические дискуссии на это мало влияли. Таких диспутов, как диспут Нахманида, не было, хотя некоторые «войны на бумаге», конечно, происходили.
- А как вообще ислам позиционировал внутри себя иудаизм? Воспринимался ли иудаизм как некий «духовный атавизм», потерявший смысл с появлением новой веры? Присутствовала ли в исламе внутренняя необходимость обращать в свою веру именно евреев?
- Ислам подразумевает обращение всего человечества, создание «уммы» - общины правоверных. Эта задача выполняется посредством завоевательных Священных Войн, «джихада». Вместе с тем, ислам осознает свое генетическое родство с иудаизмом, и, когда мы говорим о Середневековье, например, наделяет евреев и христиан, живущих в исламском окружении, особым статусом («зимми»). Они не имеют равных прав с мусульманами, но, в силу уважительного отношения ислама к их священным книгам и заслугам их пророков, их обращение можно отложить для выполнения более приоритетных стратегических задач. Но считалось, что в конце концов, в какой-то исторический момент, все без исключения народы примут ислам. Поэтому всегда любое обращение приветствовалось. Но какого-то особого предпочтения для евреев не было.
- Обусловлено ли в какой-то мере современное противостояние евреев и арабов религиозными факторами, или это чисто политическое явление?
- Мне интереснее говорить о Средних веках, нежели о современности – на некоторые вещи проще смотреть издалека. Кроме того, меня интересует в большей степени история развития человеческих идей, нежели современная политика. Но понятно, что глупо было бы отрицать религиозную составляющую конфликта. Дело в том, что вокруг нее есть еще масса важных смысловых полей, ось Восток-Запад, например, или глобализация-традиционализм, разделять это напластование смыслов сложно и не всегда продуктивно. Ведь это комплексная проблема. Но, если все же попытаться отвлечься и оставить только столкновение религий, думаю, мы придем к очень предметным вещам – точнее, к одной. Это Храмовая Гора в Иерусалиме. Ислам и иудаизм, в силу наличия родственных идеологем, а также в силу способа организации знания, могли бы чудесно уживаться друг с другом. Собственно, еврейско-арабское сосуществование раннего Средневековья, с его замечательным интеллектуальным, экономическим и технологическим взлетом, убедительно это показывает. Но стратегические задачи и иудаизма и ислама лежат в разных плоскостях, и когда наступил момент реализации этих задач, взаимоотношения между двумя культурами вошли в фазу противостояния.
Лекция Захара Рохлина состоится в воскресенье, 18 февраля, в 15:00 |
