|
Кантор, или по-еврейски хазан, – это тот, кто молится от лица всей общины, всего народа: отсюда и другое название – шелиах циббур – посланец общины, сокращенно ШАЦ. Вот требования к кантору, перечисленные в Талмуде (Таанит, 16а): он должен быть ученым человеком, и музыка должна жить в нем; он должен быть также скромным, иметь приятную внешность и благозвучный голос, быть любим своей общиной и быть бедным, чтобы мольба в его устах звучала неподдельно. Должен знать все молитвы на память: еще одно название кантора на иврите – баал-тфила, «властелин молитвы».
В довоенной Европе едва ли не в каждом городе с большой и состоятельной еврейской общиной была хотя бы одна синагога, где по субботам и праздникам богослужение вел профессиональный кантор, обычно при участии хора. Кроме того, от местечка к местечку кочевали «бродячие» канторы и певчие, готовые за небольшую плату порадовать своим искусством местных евреев. Жизнь местечковых канторов описал Шолом-Алейхем в романе «Йоселе-соловей». Есть замечательные песни на идиш, в которых тонко пародируется стиль хазанута: «Хазан на шабес», «Хазан и габай», «Менаше», «Выбор кантора». Советские еврейские певцы часто исполняли их, как «антирелигиозные», чтобы хоть в какой-то форме познакомить публику с запрещенной на концертной эстраде синагогальной литургией.
Некоторым канторам удавалось сделать свои выступления частью местной культурной жизни, привлекавшей не только евреев. Среди тех, кто ходил в синагогу «на кантора», был, по слухам,
|
Cоломон Зульцер
| еще в бытность свою Каролем Войтылой, Папа Иоанн Павел II. В ХIХ веке первой канторской кафедрой Европы и мира считалась большая венская синагога. В ХХ веке центр еврейской литургической музыки переместился в Америку, куда в разные годы перебрались многие выдающиеся канторы.
Канторское искусство знает свои великие имена, почитаемые знатоками и ценителями.
Начнем с того, кто в своем поколении считался «первым по чести». Хазаны 19 века почитали мэтром Соломона Зульцера (1804 – 1890) – венского оберкантора, композитора и педагога – учителя многих синагогальных певцов.
Слушать его в венскую синагогу приходили Шуман, Шуберт,
|
Луис Левандовский
| Лист, Мейербер, Паганини. Крупнейшим же синагогальным композитором 19 века был берлинский оберкантор и «королевский музыкальный директор» Луис Левандовский (1821 – 1894), его творчество оказало колоссальное влияние на весь последующий стиль ашкеназской литургии. Посвятить себя синагогальной музыке Левандовский решил, услышав кенигсбергского кантора Гирша Вайнтрауба (1817 – 1881). Стоит упомянуть, что гордостью еврейской общины Кенигсберга был кантор, ученик Зульцера и преемник Вайнтрауба, Эдуард Бирнбаум (1855 – 1920), который являлся также музыковедом и композитором, основоположником научного исследования синагогального пения. Он составил многотомный сборник еврейской литургической музыки. Бирнбаум имел возможность унаследовать пост Зульцера в Вене, но община Кенигсберга оценила способности молодого
|
Гершон Сирота
| кантора и уговорила его остаться…
Остались в истории имена и тех канторов, которые взывали к небесам с территории Российской империи. «Еврейским Карузо» называли Гершона Сироту (1874 – 1943). Великий итальянец, послушав его, сказал: «Если бы вы пели в театре, то были бы мне серьезным конкурентом». Кантор пел в Одессе и Вильне, послушать его приглашал ко двору в Петербург царь Николай II. Гершон Сирота был первым кантором, чей голос записан на граммофонные пластинки. Он с успехом гастролировал в Европе и США, но занять место в американской синагоге не захотел и вернулся в Варшаву. Гершон Сирота погиб с семьей в дни восстания в Варшавском гетто.
Гершон Сирота поет "Азину, Элоким!" ("Услышь нас, Б-же!") на музыку, написанную под заметным влиянием Верди
Непревзойденным по виртуозному владению канторской техникой лирическим тенором считается Иоселе Розенблат (1882 – 1933). Он родился в семье кантора на Украине, пел в синагогах Австро-Венгрии и Германии. В 1912 году эмигрировал в США, где занимал должность хазана в синагоге Нью-Йорка, успешно гастролировал.
|
Иоселе Розенблат
|
|
Розенблат с хором мальчиков
| В 1927 году кантор снимается в первом звуковом фильме «Певец джаза». Последние три года жизни Розенблат провел в Эрец-Исроэль, где тоже снялся в нескольких фильмах. Несмотря на несовершенство кинотехники тех лет, искусство Иоселе Розенблата вполне доступно нам и будущим поколениям ценителей хазанута.
Иоселе Розенблат поет «Аидишемамэ»
|
Моше Кусевицкий
|
В начале 20 века своего высшего пункта развития хазанут достиг в Польше, где проживала основная часть еврейского населения Европы. Крупнейшим кантором этого времени можно назвать Моше Кусевицкого (1899 – 1966), ученика Гершона Сироты. В Йом-Кипур 1939 года, когда кантор пел в варшавской синагоге «Кол Нидрей», в город вошли гитлеровцы, а судный день 1945 года он провел у амуда Московской Хоральной синагоги. Кусевицкий умер в США и был похоронен в Израиле.
Моше Кусевицкий поет "V’Lirusholayim" Ircho ("И в Иерусалим, град Твой..."
Выдающиймся кантором был популярнейший советский
|
Михаил Александрович
| камерный певец Михаил Давыдович Александрович (1914 – 2003). Обладатель голоса, изумлявшего чистотой и теплотой тембра, он был любимым певцом Сталина. В 1946 году, после Второй мировой войны, был объявлен Международный день траура. Было решено организовать траурный молебен также и в Московской хоральной синагоге. Поминальную молитву «Эль Моле Рахамим» поручили петь Александровичу. Церемонии придали международное значение, собрали всю еврейскую элиту, а также солистов Большого театра. Синагога вместила тысячу шестьсот человек, а двадцать тысяч рыдали на улице; женщины падали в обморок, бились в истерике, многих укладывали в машины скорой помощи. А потом заслуженному артисту РСФСР Александровичу выступления в синагоге запретили. Петь можно было неаполитанские песни о девушках и советские – о вожде. Но, как говорят наши мудрецы, «Эйн тума бэмангина» – «В мелодии нет скверны». В 1971 году Александрович покинул СССР, он жил и пел в Израиле, США, Канаде, Германии, в 1989 году совершил концертное турне по бывшему СССР – в залах и на стадионах собирались тысячи людей. На похоронах певца в Мюнхене раввин сказал: «Мы все – люди грешные. Наверное, было немало грехов и у покойника. Но когда он предстанет перед Судом Всевышнего, ему достаточно будет спеть несколько фраз, и все его грехи будут прощены».
Михаил Александрович поет песню И.Румшинского в переработке Л.Пульвера на слова Б.Бергхольца "А глэзэлэлехаим" ("Стаканчик за здоровье")
|
Ричард Такер
|
Величайшим тенором Америки считается Ричард Такер (Рувим Тикер), родившийся в 1913 году, в Бруклине, в семье эмигрантов из Бессарабии. Мальчиком он пел в синагоге на Манхэттене, и его голос вызывал неизменное восхищение у прихожан. Подросший Ричард стал кантором Бруклинского Еврейского центра. В 1936 он женился на Саре Перельмут, родственнице знаменитого тенора, солиста «Метрополитен-Опера» Яна Пирса, который, несмотря на скептическое отношение к вокальному мастерству зятя, помог молодому певцу пробиться в оперу. Дебют оказался очень успешным, за тридцать пять лет своей оперной карьеры Такер спел все важнейшие теноровые партии классического репертуара. Он умер в 1975 году от сердечного приступа в гримуборной и был единственным артистом, прощание с которым проходило на сцене «Метрополитен-Опера».
Сегодня в синагогах мира поют многие выдающиеся канторы, унаследовавшие традиции корифеев 19 и 20 века. К старшему поколению ныне здравствующих знаменитостей относятся Моше Штерн, Нафтали Герштик, Хаим Адлер. В России хорошо известен «еврейский Паваротти» Йосеф Маловани, блестяще образованный музыкант, пианист и дирижер, кантор синагоги 5-й авеню в Нью-Йорке, много сделавший для популяризации канторского искусства. Из молодых канторов, прославившихся в последнее время уникальными голосами и виртуозным владением традиционным стилем можно назвать Ицхака Хельфгота и Якова Штарка. Разные канторы в разной степени придерживаются ортодоксальной традиции в образе жизни, но, их любят, как говорится, не только за это. Знаменитого Дуду Фишера правильнее будет называть артистом и певцом – его творческие интересы шире хазанута. Сын кантора, правоверный гурский хасид Мордехай бен Давид Вердигер – MBD – самый популярный религиозный эстрадный певец, радующий своим искусством ортодоксальную публику не только в синагоге, но и на свадьбах, бар-мицвах, на концертных подмостках. Его конкурент по популярности – хабадник Авраам Фрид, которого в шутку называют «еврейским Майклом Джексоном». Из канторской семьи происходит Нил Шиков – один из крупнейших теноров современности. Он солист венской оперы и не поет в синагоге, но его исполнение партии Элиазара в опере Галеви «Жидовка» свидетельствует о глубоком знании синагогальной стилистики.
Канторы Колин Шахат, Хаим Адлер и Ицхак Меир Хельфгот (слева направо) поют неаполитаскую песню "O, solemio" ("О, мое солнце!")
Йосеф Маловани в сопровождении хора московской хоральной синагоги поет "Yismekhu" (Возрадуются соблюдающие субботу...")
Яков Штарк, молодой хазан, который по мнению знатоков, наиболее аутентично следует стилистике канторов-виртуозов прошлого, поет "Анейну" ("Ответь нам")
Как их предшественники, бродившие по местечкам, звезды хазанута регулярно выступают в
|
Главный кантор Вены Шмуэль Барзилай
на концерте в петербургской Синагоге.
Июнь 2010 г. Фото Ю. Алейникова
| мировых еврейских столицах. И вот в местечко Петербург приезжает баал-тфилэ из городка Вены Шмуэль Барзилай.
Он родился в 1957 году, в Иерусалиме, в семье кантора и раввина Шломо Барзилая. С 1992 года занимает пост главного кантора в главной синагоге Вены. Выступает с концертами, записывает диски, среди которых альбом композиций его прямого предшественника Шломо Зульцера, исполненных в сопровождении всемирно знаменитого «Венского хора мальчиков». И вот, как в той шуточной старой песне «Выбор кантора», в синагоге соберутся многие «балабосы» («главы семейств») этого города и, послушав хазана, будут судачить: «из дос а балтфилэ!» |
