|
|
Обложка авторской книги Г. Кацнельсона
по роману Г. Гора «Корова»
| В поздние свои годы Геннадий Самойлович Гор (1907 — 1981) часто задавал молодым коллегам вопрос: кто, с их точки зрения, реальнее – герой литературы или сосед с лестничной площадки. Выходило, что герой литературы. О нем – благодаря автору – мы знаем едва ли не все, а о соседе – почти ничего. Вывод из этого делался такой: культура представляет собой некую высшую действительность. Жизнь по законам этой, второй, действительности сильно отличается от существования в первой. Примеров тут неисчислимое множество. Один из них – выставка Григория Кацнельсона «Посвящается Гору», организованная Еврейским общинным центром.
Прежде всего, надо уточнить, о каких именно произведениях Гора идет речь. Ведь Гор начинал как автор смелой, авангардной прозы, а потом, под влиянием обстоятельств, занял куда более безопасную и не сулящую неприятностей нишу фантастики. Помимо этих двух Горов
|
Страницы авторской книги Г. Кацнельсона
по роману Г. Гора «Корова»
| существовал и третий – во время блокады он написал книгу стихов. Если Гор-новатор и Гор-фантаст публиковались, то Гор «Блокады» был автором практически подпольным. Эту свою книгу – как видно, самое высшее свое свершение, он не только не напечатал, но никому не показывал. Уже после смерти писателя рукопись была обнаружена в ящике его письменного стола.
Был еще четвертый Гор – и без него не могли бы существовать ни первый, ни второй, ни третий. Всю жизнь Геннадий Самойлович был увлеченным ценителем хорошей живописи. Любовь к изобразительному искусству стала продолжением его страсти к литературе: на всех этапах своего творчества он стремился к максимальной яркости и пластичности языка. Первая книга Геннадия Самойловича 1933 года,
|
Страница авторской книги Г. Кацнельсона по стихам Г. Гора
| чудом проскочившая в печать, называлась «Живопись». Так обозначалась не только тема (многие ее герои – художники), но и внутренняя задача: Гор добивался того, что так замечательно получалось у его друзей – художников двадцатых годов.
Словом, Геннадий Самойлович мыслил себя художником в самом что ни есть прямом смысле этого слова – другое дело, что материалом тут был не холст и краски, а слова. Он создавал рассказы-картины, повести-картины, стихи-картины. Когда-то высоко ценимый им Александр Тышлер говорил, что «живопись должна целиком умещаться в зрачке». Часто (хоть и не всегда) Гору удавалась такая же степень внятности и обобщенности.
Надо сказать и о самом последнем подтверждении особого статуса и возможностей второй реальности. Как мы уже поняли, здесь возникают не внешние, а внутренние связи. Именно этими связями можно объяснить неожиданный поворот в посмертной судьбе Геннадия Гора. Чуть больше года назад у писателя появился не просто сторонник, а продолжатель. Именно так точнее всего назвать молодого питерского мастера Григория Кацнельсона, создавшего цикл авторских книг по мотивам горовских текстов.
Вот какие удивительные вещи случаются в этой «второй реальности»! Тут вроде как встречное
|
Страница авторской книги Г. Кацнельсона по стихам Г. Гора
| движение: если Геннадий Самойлович хотел стать художником, то Григорий Кацнельсон пытается стать Гором. Несмотря на то, что между их поколениями огромный разрыв – если не пропасть – умножение прозы на графику дает неожиданный результат.
И последнее. Величайший средневековый комментатор Писания Раши говорил, что «милость истинная – милость, оказываемая умершему, ибо не ожидает за нее человек вознаграждения».
Думаю, что союз писателя Гора и художника Кацнельсона можно оценить по этому высочайшему критерию. Не только как художественное событие, но как долгожданную милость.
Выставка «Посвящается Гору»
Авторские книги Григория Кацнельсона по произведениям Геннадия Гора
Куратор выставки Александр Ласкин
Открытие выставки 10 сентября в 18:30 в Еврейском общинном центре (ул. Рубинштейна, дом 3) |
