Анна Бродоцкая  Печальная история прекраснодушной бабушки

Эту пожилую женщину с васильковыми глазами и добрым, недоуменным выражением лица хочется пожалеть с первого взгляда. А узнаешь ее историю – и вовсе ночью не уснешь…

Еще недавно Людмила Петровна Ройзман* была вполне благополучной пенсионеркой, жила в хорошей двухкомнатной квартире в Нижнем Новгороде. Что же заставило бабушку перебраться в Петербург, оказавшись в жуткой коммуналке и почти без средств к существованию? Ответ прост: внуки. Ехала, чтобы быть нужной В одном из общежитий Петербурга живет сын Людмилы Петровны с женой-молдаванкой и двумя детьми. Преданная бабушка с тревогой думала о том, что внук и внучка не получают должного развития. Дважды в год высылала им посылочки с развивающими играми и письма с любовно составленными загадками. И все мечтала перебраться в Петербург, где когда-то закончила институт Герцена. «Я методист по ИЗО, на моей родине в КОМИ по моим методичкам до сих пор учатся. Я уже составила программу развития внуков. Нарисовала себе чудесную картину!» Людмила Петровна не насторожилась даже после того, как сын перестал звонить. А когда, в декабре 2010 года, нашелся покупатель на квартиру в Нижнем Новгороде, пожилая женщина восприняла это как перст судьбы. Ее не смутило даже то, что вырученных денег хватит только на комнату в питерской коммуналке: «Я ехала, чтобы быть нужной!» «Вас сюда не звали!» В комнате общежития, где и так живут четверо, место для бабушки нашлось только на полу. Невестка без обиняков заявил: «Вас сюда не звали!» Сын поддержал жену: «Маманька, ты не вовремя приехала! И так еле сводим концы с концами». Только внучка, 9-летняя Олеся, отнеслась к бабушке тепло. «Не понимаю, почему папа к тебе как к чужой!» – удивлялась она. Отселившись в коммуналку, где «царит могильная тишина и никто ни с кем не разговаривает», Людмила Петровна оказалась в полной изоляции. Пенсия, которой с избытком хватало в Нижнем Новгороде, в масштабах Петербурга оказалась смехотворной. Отремонтировать ободранную комнату и сломанные окна было некому. А тут еще посыпались болезни. «Ты любишь у нас по больницам жить!» В мае 2011 года прямо в концертном зале Людмила Петровна потеряла сознание. В больнице поставили диагноз – панкреатит. Через несколько недель – новый обморок. Диагноз – инсульт. За длительное время, проведенное в больницах, Людмилу Петровну не навестили ни разу. «Даже не знаем, как вас выписывать!» – разводил руками врач. Людмила Петровна позвонила сыну, но он лишь усмехнулся: «Ты любишь у нас по больницам жить!» На Новый год Людмила Петровна, не выдержав, пришла в гости незваной. «И весь вечер видела только затылок сына!» – смахивая слезы, рассказывает она. Правда, в марте 2012 года на день рождения в гости к Людмиле Петровне неожиданно пришла вся семья. «Подарили три розы. В холодильнике у меня было пусто, но они принесли с собой хлеба и ветчины… я накрыла на стол, посидели все вместе». Но с тех пор – опять тишина и забвение. От одиночества спасает лишь посещение еврейского общинного центра «Маор» и собес. Да и не только от одиночества – от банального голода! В собесе Людмилу Петровну ежедневно кормят обедом. «Я у них и рисую, и пою. Поэтому они не отказываются от меня, говорят: «Этого человечка надо покормить!» «Столько мяса я в жизни не ела. Дают фрукты, конфеты…» Правда, «обеденная программа» в собесе рассчитана на ограниченный срок, и через месяц он истекает… «Что я сделала не так?» Несчастная мать все пытается понять, что она сделала не так, что упустила в своей жизни? Людмила Петровна рано развелась с мужем. И всю душу вложила в воспитание сына: и в театр его водила, и книжки читала… «Он был такой предупредительный мальчик! Всегда подаст пальто, откроет дверь». В 16 лет сын уехал учиться в Петербург. Уезжая, он подарил маме набор инструментов, чтобы она могла сама прибить гвоздь, починить полку. Но с тех пор его словно подменили. «Наверное, корень проблемы – в моей собственной жизни. Не было у меня настоящей матери и настоящего отца. Вот и сыну не смогла передать что-то самое важное», – грустно говорит Людмила Петровна. Семейная сага с еврейским уклоном О семейной истории нашей героини можно снимать сериал. О том, что она еврейка, Людмила Петровна узнала в 22 года. Ее родная мать отказалась от новорожденной дочери. Крохотную Людмилу взяла на воспитание бабушка со стороны отца – простая русская женщина. Людочка искренне считала ее своей мамой. А что мама такая старенькая – так это «война состарила».

Бабушка-мама с маленькой Людмилой Шифра-Ревекка Израилевна Пейсахович. Из архива Людмилы Петровны

Такой незамысловатый ответ малышка давала всем любопытствующим. Но когда Людмиле исполнилось 22, бабушка сочла, что девушке пора знать правду. Шокированная Люда быстро собралась и разыскала Галину Николаевну – свою настоящую мать. Та жила в Кирове – с другой дочкой.

Брат Шифры-Ревекки, актер. Из Архива Людмилы Петровны Еще один брат Шифры-Ревекки – музыкант. Из архива Людмилы Петровны

Людмила Петровна в петербургской синагоге. Она не показывает лицо – не хочет позорить сына… Мать встретила брошенную дочь по-доброму и рассказала о своей семье. Новый шок – Людмила узнала, что она еврейка. Имя ее бабушки со стороны мамы – Шифра-Ревекка Израилевна Пейсахович... Мама, ты евреище! С тех пор Людмила Петровна, где бы ни находилась, приходила в еврейскую общину. Ее сыну это глубоко чуждо. «Он был в ярости, когда узнал, что я посещаю Синагогу! И обозвал меня евреищем!», – плачет пожилая женщина. Впрочем, Людмила Петровна не держит зла на тех, кто бросил ее: ни на сына, ни на мать. Более того, она надеется, что со временем отношения с сыном наладятся. «Единственный и неповторимый, мой любимый сынок! Один раз, на день рождения, он поцеловал меня в щеку. Может быть, я дождусь того момента, когда он поцелует меня в другую? Если доживу…»

*Из этических соображений имена героев статьи измерены Если Вы хотите помочь Людмиле Петровне материально или хотя бы добрым словом, звоните в Информационный отдел Синагоги по тел. 713-8186