Надежда Серебренникова  Прощай, Шалом!
«Дети шли по улице и рыдали, глядя в небо: Шалом! Шалом!» – История о том, как соседка-антисемитка выкинула в окно попугайчика Шалома, принадлежавшего петербургской журналистке Надежде Серебренниковой, облетела весь Интернет. Обращение Надежды с просьбой помочь найти любимца «перепостили» на своих страницах сотни пользователей «Контакта». Вопиющий инцидент даже получил освещение в прессе – в эфире на радио «Балтика». К сожалению, чуда не случилось – Шалома не нашли. Но продолжение этой истории внушает оптимизм. Есть в жизни справедливость: мерзкая «Баба Яга» получила по заслугам!
Шалом и Шаббата – два попугайчика, навеки разлученные злой соседкой	Крылатый друг Идея приобрести волнистого попугайчика реализовалась неожиданно: вдруг спонтанно с детьми поехали на рынок и купили. Мы как-то сразу увидели ЕГО. Он был голубенький с белым, отличался от всех особенным умным взглядом. - Это «арлекинчик», редкая порода, обязательно должен говорить. Только назовите его так, чтобы в имени непременно была буква Ш, – дала на прощание совет пожилая женщина, которая продала нам его. Клетка тоже попалась бело-голубая, в стиле будущего хозяина. Дома стали искать газету постелить внутрь. Нашли прессу с названием «Шалом». Чем, думаю, не имя. И нарекли мы попугая Шаломом, что неизменно вызывало улыбкуу всех. Была забавная мысль, что, когда мы соберемся с детьми в Израиль, они будут недоумевать, почему местные жители здороваются именем нашего попугая. Кстати, и газетка была израильская – моя мама накануне вернулась от подруги из города
Нетании. Практически месяц Шалом сидел в клетке, а потом мы стали его выпускать, и он очень быстро стал «головным попугаем», как назвал его мой восьмилетний сын. Его любимым занятием было приземлиться на чью-нибудь голову. У нас даже сложилась традиционная семейная игра – «попугайбол», когда все сидели за столом и каждый, к кому садился Шалом, встряхивал головой. И попугайчик тут же перелетал на соседнюю. В общем, это был настоящий пиратский и одновременно еврейский попугай. Он сидел на плече, излагал что-то на своем попугайском наречии, с удивительно человеческими интонациями, прямо в ухо. Помимо расчесывания волос клювом, пытался нежно делать коррекцию бровей и ресниц. Все, кто к нам приходил, были в восторге.
Плюс Шаббата А через девять месяцев мы купили ему супругу. Как и полагается невесте, она была вся в белом. Попугай-альбинос. Тоже редкая. Дело произошло, не в газете Синагоги будь сказано, в субботу, и, чтобы соблюсти именной стиль, нарекли мы ее Шаббатой. И концептуально вышло, и буква нужная присутствует. Шалом сразу прикипел душой к своей подруге и стал даже чаще возвращаться в клетку со своего любимого места – люстры на высоте 3 метра 75 сантиметров. Кроме сидения на этой люстре, было у него одно дурное пристрастие, от которого мы никак не могли его отучить. Автор статьи с Шаломом Очень любил Шалом вылетать из комнаты в коммунальный мир нашей квартиры. Когда пытались
поймать – в руки не давался, лишь торжественно въезжал на голове кого-то из нас или соседей по коммуналке. И невзлюбила эти полеты одна соседка, которую наши дети за отвратительный характер прозвали «Бабой Ягой». Увидев Шалома, Яга начинала хватать руками воздух, пытаясь поймать. Хорошо, что эта дама хотя бы не знала имени нашего попугайчика. Ведь даже услышав какую-то французскую мелодию, которая звучала из комнаты за ее стенкой чуть громче, чем ей бы хотелось, она кричала:        - Выключите свое семь сорок! А однажды даже книжку какую-то на кухню вынесла и что-то цитировала, объясняя вред еврейской нации во вселенских масштабах. Семнадцатое октября стало для нас днем слез. Рыдали все: я, дети, еле сдерживался муж, а остальные соседи просто были в шоке. Ибо не успела я охнуть, как соседка схватила нашего Шалома, мигом очутилась у форточки и резким движением отправила теплолюбивую птицу на холодный воздух. Тут же повернулась к нам и объявила, что ничего не делала. Это же она потом рассказывала добрым голосом моим рыдающим детям. Я со слезами тут же побежала расклеивать объявления по всему двору: вдруг Шалом залетел к кому-нибудь в форточку. Одно еще до сих пор висит, но никто так и не позвонил. Семьсот людей, среди которых я большинства не знаю, передавали друг другу мой «SOS!» в социальной сети. И даже на радио было объявление… А дети, которые узнали обо всем после школы, шли по улице и рыдали, глядя в небо: «Шалом! Шалом!..». Люди непонимающе оборачивались. Шаббата осталась соломенной вдовой. А похожий на Шалома попугайчик, которого мы купили через неделю, чтобы она не тосковала, заболел и через месяц умер. Звали его Какшалом. А я решила, что пусть соседка в суде ответит за детские слезы. Один раз такое спустишь – человек подумает, что можно все. Как мы судились Суд был тоже «сказочный». Соседка пришла с адвокатом. Не пожалела заплатить 10 тысяч рублей (как раз столько я за моральный ущерб требовала – после такого стресса сын очень плохо засыпать стал). А адвокат, наверное, и рад был. Всякие ходатайства, мало к существу дела относящиеся, постоянно выдвигал. А так как каждое заседание отдельных денег стоит, получается, всячески помогал мне наказать виновную. Даже книжка какая-то нашлась у ответчицы про волнистых попугайчиков, где написано, что кухня – страшное место для них, и именно там они начинают особенно сильно стремиться на свежий воздух. Вроде как не виноватая она, он сам улетел. Забавная штука – суды. С первого же заседания мы были озадачены тем, чтобы доказать, что попугай действительно существовал. Демонстрировали его фото из социальной сети у гостей на головах, где стоит дата размещения. Каждый наш шаг тут же подвергался оспариванию адвокатом ответчицы и просьбой отклонить. Пришлось везти на суд бабушку, которая продала нам Шалома; в качестве свидетеля пришел и сосед, который в деталях наблюдал его последний полет. Пытались склонить меня к мировому соглашению, и даже извиниться готова была соседка, но… только за то, что «не смогла помочь нам поймать птичку». Говорит, пыталась, но не сумела. И пятьсот рублей готова была вернуть за попугайчика, раз помочь не смогла. За детей, говорит, сильно переживала, ведь какой стресс для них. Характеристику с работы принесла о том, что она прекрасно справляется со своими обязанностями гардеробщицы и посетители ей очень благодарны. В общем, после месяца еженедельных заседаний, которые стоило бы снимать на скрытую камеру по причине их комичности, судья, которой уже давно хотелось вынести решение, наконец, его вынесла. Вердикт: возмещение ущерба в мою пользу – две тысячи девятьсот рублей (500 за попугая, 400 – госпошлина в суд и 2000 – частичная компенсация услуг моего адвоката). Вопрос морального ущерба повис в воздухе, он оказался не доказан. Ну и что же, заявил адвокат ответчицы, что у вас ребенок плохо спит, может, он в тот день увидел, как собачку на улице задавили… Как говорится, справедливость частично восторжествовала. Вот только Шалома нашего этим не вернуть. У Шаббаты теперь новый друг, тоже голубого цвета, но… не Шалом. И полюбил ее далеко не сразу, первое время обижал невниманием и кусался. Попугайчика этого нам просто подарили, вместе с новой большой клеткой. Совсем незнакомая женщина, Любовь (знаковое имя!), которая увидела мое воззвание в Интернете. Возьмите, говорит, пусть у вас живет, вам нужнее. После таких случаев радостнее на душе становится. Есть хорошие люди на свете. А дети наши теперь каждый раз, глядя в небо на какую-нибудь мелкую птаху, непременно кричат: «Шалом, Шалом!». И надеются, что все-таки он жив.
Мирослав и Нина очень переживали, лишившись любимого попугайчика
Фото автора