…Человек, который жил среди звезд…
На фото: А. М. Финкельштейн (второй справа) на церемонии награждения М. Д. Грубарга в Смольном. 2009 г.		На днях в С.-Петербурге ушел из жизни российский ученый, астрофизик Андрей Михайлович Финкельштейн. Своими воспоминаниями об этом замечательном человеке делится Председатель  С.-Петербургской еврейской общины  М. Д. Грубарг, знавший Андрея Михайловича лично. "Я знал его более 40 лет, он был на пару курсов старше меня, общались мы не очень много. Я был общежитейский, он – питерец, пересекались мы только на общефакультетских мероприятиях.
В моде тогда была ядерная физика, теоретическая физика, еще оказывалось воздействие мифа о бомбе, ассоциации с фильмом «Девять дней одного года», где играли великие актеры: Смоктуновский – теоретика, Баталов – физика-атомщика.  Андрей уже тогда проявлял самостоятельность, он выбрал астрономию и преуспел в ней. Он – автор боле 200 научных работ, директор института, член многочисленных комиссии, член-корреспондент РАН. Что там говорить – он стал выдающимся ученым и организатором. Где-то в году 1999 мы пересеклись в Университете. «Андрей», - сказал я ему, - «помнишь у Канта: две вещи никогда не перестанут волновать человечество…звездное небо над головой и внутренний мир. Со звездами у тебя все в порядке. Сейчас у нас, у евреев Песах, приходи в Синагогу, займись внутренним миром». Песах тогда проходил в хупном зале, я вел седер, была очень теплая семейная обстановка, да и народ был очень приличный, образованный. Андрей был в восторге: «как интересно! Я ведь об этом ничего не знаю», у него в глазах был неподдельный, мальчишеский интерес… С тех пор он появлялся в Синагоге по праздникам, иногда заходил просто поговорить, не взирая на большую занятость. Он был евреем, оторвавшимся от корней, но понимающим, что он еврей и считающий это важным. Оказывается, он никогда не был в Израиле и поэтому, когда мы были в Иерусалиме, в мемориальном комплексе Яд-ва-Шем, где наша община русифицировала мультимедийные системы «Зала вопросов и ответов» и дописывали свиток Торы в честь нашей общины, он был потрясен и необыкновенно счастлив. Пожалуй, я никогда его таким не видел, радовался тому, что написал свою букву в новом свитке Торы. Вообще столько мальчишеского восторга редко встретишь у интеллектуалов, а он обладал этим необычайным даром. И потом неоднократно говорил: «Благодарю! Вы помогли найти мой еврейский внутренний мир, и он очень важен для меня». При этом он был российским патриотом, в 90-ые годы, когда даже мало востребованные ученые уезжали заграницу, он остался, сохранил институт, все работающие обсерватории бывшего Союза – это его заслуга. Видимо, он был последний директор-еврей института Российской Академии Наук. Вот такой был парень! Я видел его где-то 8 августа, мы созвонились: «Знаешь, я в больнице, какое-то тяжелое воспаление легких», - сказал он мне. Я навестил его, разговора не получилось, он спешил на какую-то процедуру, договорились встретиться в начале сентября… Теперь уже в этом мире не встретимся…. Пусть душа его упокоится в Ган Эдене.