Что связывает нас с прошлым, с тем, чем жили родители, дедушки с бабушками и пра-прадедушки, о которых мы подчас почти ничего не знаем? Иногда, кажется, сущая безделица – непонятная коробочка, старая фотография, ветхое кресло или случайно «всплывшие» из глубин шкафа тфилин либо талит в вышитом мешочке. За ними – неведомые биографии, целые жизни, разобраться в которых можно, только занявшись этими семейными реликвиями всерьез. Но можно просто хранить, понимая ценность старых вещей, должно быть неслучайно сберегавшихся в самые тяжелые годы – и доставшихся нам по наследству. Хранить до тех самых пор, пока не придут историки и музейщики и не попросят показать им эти фамильные раритеты, рассказать о них и даже дать на время, для выставки, которая так и называется – «Еврейские семейные реликвии». Выставка открылась в Музее истории религии. По петербургским еврейским семьям ходили сотрудники Музея и Центра «Петербургская иудаика» Европейского университета. Они спрашивали о прошлом семей, о старых вещах, а главное – об истории этих предметов, о связанных с ними фамильных преданиях. И записывали беседы на видеокамеру, так что кроме выставки получился фильм. Семейные реликвии на выставку передали три десятка петербуржцев. Их голоса посетители услышат с помощью маленьких электронных аудиогидов: для каждой «семейной витрины» припасен свой рассказ. В витринах и на стендах – дореволюционные поздравительные открытки и фотоальбомы рядом с субботними свечами и ханукиями. Будильники, кочевавшие вместе со своими владельцами от Петербурга до Владивостока. Махзоры и сидуры. Ларцы бсамим (благовоний) для авдалы (ритуала отделения шабата от будней). И награды времен Великой Отечественной, даже орден Богдана Хмельницкого, врученный воину-еврею – такой вот парадокс истории. Все то, что хранится в старых чемоданах. Да и сами чемоданы тоже здесь – еще деревянные, с отдельными полочками для белья и щелкающими замочками. Участники выставки рассказывают с экрана о старых вещах и семейных легендах. И выясняется, что мало кто из них знал с детства еврейские колыбельные, мало кто был приобщен к Торе. Родители, часто отошедшие от традиции, боялись преследований и оберегали детей от «лишнего знания» даже о семейном прошлом: «А что это бабушка шепчет над свечами?» – «Не обращай внимания, это религиозные предрассудки!» В культуре молчания «говорящими» бывали только вещи. Художник Феликс Лейбович – из тех, кто слушал (и до сих пор помнит!) колыбельные на идиш. А в постсоветские времена как член группы еврейских художников «Пгишот» ездил на пленэры в хасидские местечки Украины. «Это легендарные места, заросшие деревьями и травой средневековые синагоги, пустые штетлы, будто упала нейтронная бомба (все есть – домики, улицы, нет только евреев). Это кладбища, раскинувшиеся на километры, где между мацевами бродят коровы». Вместе с художниками ездила тогда организатор нынешней выставки, хранитель фонда иудаики Музея истории религии Алла Соколова. Она и предложила художнику участвовать в ней. Он сделал из старых фотографий целые композиции, вставив их, например, в футляр от старых часов (вот оно, остановившееся время!) или обрамив выпавшими из такой же старой книги сухими цветами: «Вот папа на Финской войне, вот ему 20 лет, вот мама в кругу подруг – тоже стиль двадцатых годов, – а это дедушка-кантонист, прабабушка… Вся история семьи, бытовая сторона жизни, теплая, живая, то, что меня очень интересует». Но, может быть, все это – уже давно ушедшее прошлое, от которого нас отделяет забытье советских лет? Может быть, корни уже обрублены? «Все мы ощущаем разрыв с нашим прошлым и неблагополучие с семейной памятью. Ее кризис и спровоцировал эту выставку, – говорит Алла Соколова. – Бабушки и дедушки должны рассказывать об истории семьи внукам. Если они при этом показывают какой-то предмет, ребенок слушает их с большим вниманием. После долгих лет молчания самое время извлечь такие вещи из шкафов, где им совсем не место, вновь показывать детям и внукам и попытаться реконструировать какие-то сюжеты семейной истории, реставрировать культуру семейной памяти. Выставка – это место, где можно посмотреть, как люди преодолевают этот разрыв и начинают рассказывать о фамильных реликвиях хотя бы тем, кто пришел их интервьюировать для выставки. Иногда старый уцелевший предмет становится реликвией прямо в момент интервью. Этот опыт важен всем нам: надо найти способ преодолеть этот разрыв, используя опыт тех, кто с этим справился». Выставке помог состояться благотворительный фонд Genesis – первый частный российский фонд, который ставит своей целью возвращение русскоязычных евреев к своим корням. «Почти все участники выставки сетовали: “Мне что-то рассказывали мама, бабушка, а сейчас спросить уже не у кого”. Такая мысль приходит ко всем нам в какой-то момент, – говорит советник фонда Полина Филиппова. – Но, может быть, внуки этих пожилых людей заинтересуются, увидев, что их бабушек расспрашивают интервьюеры, в том числе студенты. Однажды это станет интересно им. И они смогут получить ответы, сохранить память и рассказывать об этом уже следующим поколениям. Нам кажется, что это очень удачный проект». А к устроителям экспозиции уже обращаются пожилые люди: они тоже предлагают свои вещи для экспозиции. И даже обижаются, что их не пригласили, ведь у них есть такие раритеты! |