Анна Бродоцкая Тюремная наколка и тфилин
Раввин Ифрах Абрамов: «В тюрьме очень важна самоидентификация»
Стеллажи с книгами. На столе – сидур и самоучитель иврита. Молящиеся люди накладывают тфилин... Синагога? Посмотрите внимательнее. Ремни от тфилина соседствуют с… наколками. Дело происходит в тюрьме, точнее – в библиотеке исправительной колонии строгого режима № 7. Сюда петербургский раввин Ифрах Абрамов приезжает, чтобы встретиться с заключенными-евреями, передать им печенье и сигареты и рассказать о Торе. «Здесь отбывают срок пятеро евреев. Наша встреча начинается с того, что мы надеваем тфилин. Затем пьем чай, я рассказываю про ближайший еврейский праздник, а они задают мне вопросы по иудаизму. Беседа длится полтора – два часа, нужно успеть закончить до построения», – рассказывает раввин. Праведники в камере? Сантименты в сторону: это колония строгого режима. Здесь находятся рецидивисты, осужденные за тяжкие преступления. Что говорит об этом раввин Абрамов? «Безусловно, это не ангелы. Тем нужнее для них моральная поддержка. Эти люди очень ценят, что в тюрьму к ним приходит раввин. И не потому, что они такие религиозные, хотя один из них до тюрьмы ходил в Синагогу, а другой имеет израильское гражданство. Дело в том, что в тюрьме очень важна самоидентификация. Еще важнее, чем на воле. Чтобы выдержать, ты должен понимать, кто ты такой – и отнюдь не в плане принадлежности к той или иной преступной группировке. Именно поэтому эти люди с таким уважением и даже трепетом относятся ко всему, что связано с еврейской традицией. Поначалу для них был важен сам тот факт, что к ним пришел человек с воли, а еще они очень радовались передачам. Но очень быстро все это отошло на второй план. Главным стало общение с еврейством. Мы немного молимся по Сидуру, немного читаем тексты… Особенное впечатление произвел трактат Пиркей Авот». Как все начиналось Ифрах Абрамов рассказывает: «Все началось с письма. Нам в общину написал человек, как ни странно, - нееврей. Он просил, чтобы его посетили представители Синагоги. И я решил: помогу! По моей просьбе раввин Цви Пинский написал письмо в ГУФСИН. Мы получили отказ. Но я взял телефон исполнителя и настоял на встрече. Далее меня перенаправили в воспитательный отдел. В конце концов, мы заключили договор через Федерацию Еврейских Общин России с начальником УФСИНа Санкт-Петербурга. Помимо ИК № 7, я посещал заключенных в ИК № 3 общего режима, в тюрьме на Шпалерной (кстати, там находился в заключении религиозный еврей!), в изоляторе на Лебедева». Вор-шлемазл Подопечные Ифраха Абрамова не только слушают его рассказы о Торе, но и сами делятся байками из тюремной жизни и рассказами о прошлом. Например, один заключенных – бывший гражданин Израиля. Он даже служил в израильской армии. Чтобы заниматься кражами в Израиле, он устроился на завод Рав Бариах, занимающийся изготовлением замков и дверей. Честно проработав неделю, получил комплект ключей и… тут же уволился. Вскоре на заводе начался «месяц открытых дверей». Вернувшись в родной Петербург, бывший израильтянин не отказался от старых привычек. Устроился в строительную фирму. Ремонтируя фасад на Литейном, он заглянул в окно и увидел сейф. Ночью попытался вытащить сейф, но не удержал. Железный ящик с грохотом упал на асфальт. Как раз в этот момент – вот оно, «еврейское счастье»! – мимо проезжала милицейская машина, и шлемазла посадили на 4,5 года. Еще один заключенный-еврей сидит за организацию убийства. Срок – 17,5 лет. Правда, сам заключенный говорит, что преступления не совершал – времена были лихие, бандитские, и по каким-то причинам бедняга был вынужден взять вину на себя... Разомкнуть замкнутый круг Заключенные делятся с раввином и своими планами на будущее. Например, заключенный Суслов мечтает написать сборник стихов. Грудинин – по профессии музыкант, и надеется выступать на сцене. Но удастся ли этим людям выполнить задуманное? Ифрах Абрамов много размышляет о том, что будет с этими людьми после освобождения. «Система сама толкает людей на повторные преступления. Вот вышел человек на свободу, денег нет, жилья тоже нет, не говоря уже о репутации... Долг еврейской общины – помочь разомкнуть этот порочный круг, преодолеть преступное прошлое. Раскаявшемуся человеку даже не принято припоминать былые преступления».
Михаил Кантор		Happy-end Ифрах Абрамов приводит позитивные примеры. «Вот еврей по имени Шломо. Он отбыл срок в той же ИК № 7. Главный раввин С.-Петербурга М.-М. Певзнер дал этому человеку рекомендательное письмо, а один из влиятельных членов общины, успешный бизнесмен взял на работу. Или, например, член нашей общины Михаил Кантор. Он пришел к вере отцов после того, как провел в местах заключения 25 лет. Михаил очень помогает мне в моей работе, в общении с евреями-заключенными, ведь он не только на личном опыте знает, что такое преступное прошлое, но и сумел с этим прошлым порвать, став полноправным членом общества».
С разрешения героев этой статьи, здесь приведены их настоящие фамилии