|
руководству и представителям иудейских общин Италии, папа обозначил те места общих для иудеев и христиан Священных Писаний, которые могут служить основой для диалога и сотрудничества. В частности, папа говорил о Десятисловии Моисеевом и об учении Моше, сформулированном в Shemà (ср. Втор 6,5; Лев 19,34), как о фундаментальной этической базе, имеющей однозначные параллели в Евангелиях и необходимой для жизни любого общества. По мнению папы Бенедикта, иудеи и христиане могут, руководствуясь этой общей основой, вместе помогать обездоленным, выступать в защиту справедливости, мира и общих для них этических норм. Должен сказать, что сказанное папой в римской синагоге 17-го января текущего года, не является чем-то качественно новым. Такое сотрудничество уже существует в реальности. Папа призывает к сотрудничеству и диалогу, который предполагает по смыслу участие двух сторон. Думаю, что ничто не препятствует руководителям российской католической и иудейской общин – условиться о намерениях на сей счёт, а затем начать постепенное их претворение в жизнь. Даже если это будет непростой путь – иного нет. Только во взаимном сотрудничестве может возникнуть и упрочиться взаимное доверие и симпатия. Речь ведь идёт о диалоге между двумя религиями, хотя и диалог между разными христианскими исповеданиями бывает весьма непрост. Дорогу, однако, осилит только идущий. Известно, что уже существуют вполне доброжелательные контакты на личном уровне. Возможно, пришло время сделать следующий шаг.
- В писаниях Иоанна Златоуста сказано: «Если кто из клира, или мирянин, в синагогу иудейскую или еретическую войдет помолиться: да будет и от чина священного извергнут, и отлучен от общения церковного». Почему же Папа Бенедикт XVI счел возможным посетить синагогу и прочитать там молитву?
- Потому, что это мнение не соответствует современному взгляду католического вероучения на отношение к иудеям. Со времени понтификата папы Иоанна XXIII в этом вопросе, к счастью, произошли существеннейшие изменения. Должен сказать, что в былые, не столь уж отдалённые, времена к таким же последствиям могла привести молитва с христианами, имеющими иные взгляды по каким-то из догматических вопросов. Сегодня многие смотрят на такие вещи иначе. И молитва с инаковерующими получила, при соблюдении определённых условий, право на существование. Думаю, что с чем-то подобным можно столкнуться и в среде верующих евреев, принадлежащих к разным направлениям иудаизма. Это, кстати, требует очень важного уточнения в вопросе о диалоге между католиками и иудеями – какие из иудейских общин готовы к участию в таких обсуждениях или в таком сотрудничестве?
- Папу Пия XII многие осуждают за то, что в годы Второй мировой войны он молчал о Холокосте, не выступил с осуждением геноцида евреев. Почему, на Ваш взгляд, он поступил таким образом?
Полагаю, что для такого молчания могли быть существенные основания. Особенно если учесть, какая ответственность лежала на папе Пии XII за судьбу своей паствы. В сущности, отношение Католической Церкви к произволу, творимому нацистами к еврейскому населению Германии, было посвящено Окружное послание (Энциклика) папы Пия XI, «Mit brennender Sorge» («С глубокой озабоченностью») опубликованное по-немецки 14-го марта 1937 года и зачитанное во всех католических церквах Германии. Начало понтификата Пия XII практически совпало с началом Второй мировой войны, в ходе которой произошёл Холокост. Всякое ответственное решение – в данном случае, о публичном выступлении в защиту гибнущих евреев, - принимается в конкретном событийном контексте. Для ответственной оценки контекста, в котором было принято решение отказаться от публичного выступления, думаю, данных недостаёт не только мне. Однако абсолютно ясно, что это решение было чрезвычайно трудным для понтифика. Возможно, речь идёт о каком-то страшном шантаже со стороны нацистского руководства. Вместе с тем, мне трудно сомневаться в том, что подобное выступление Пия XII не обеспечило бы даже минимальную защиту еврейскому населению. Думаю, что, тем более, и он понимал это. Но как хотелось бы, чтобы было иначе!
- В ряде еврейских сообществ намерение причислить Папу Пия XII вызывает протест. На Ваш взгляд, может ли считаться святым человек, молчавший о Холокосте?
- Возможно, кого-то это удивит, но – не касаясь других вопросов! – именно возможная беатификация (причисление к лику блаженных, т.е., практически, «местночтимых святых») папы Пия Одиннадцатого была бы для меня предельно важным аргументом в пользу его невиновности. Ведь решение о беатификации может быть принято только с учётом знакомства со всеми существующими фактами. В первую очередь – чем мотивирована такая позиция. По совести, я не могу допустить, что он мог бы быть беатифицирован в случае, если бы им двигало равнодушие или трусость. Архивные фонды пребывают закрытыми до какого-то определённого времени, а беатификация совершается – раз и навсегда. Неоспоримым также является тот факт, что очень многие католики укрывали гонимых евреев со смертельным риском для собственной жизни и жизни своей семьи.
- Известны ли Вам какие-то личные истории о евреях, спасенных в католических монастырях в годы войны?
- Неоднократно мне приходилось встречать в литературе рассказы о евреях, находивших в период Катастрофы убежище в католических монастырях, приходах и епископских домах, но непосредственных свидетелей слышать не доводилось. Моя жизнь и служение проходили преимущественно в Санкт-Петербурге, где не было ни католических монастырей, ни нацистской оккупации. Хотя, впрочем, я был знаком с людьми, лично знавшими священника Даниэля (Освальда) Руфайзена и слышавшими от него историю его пребывания в католическом монастыре. Думаю, что, действительно, разговор о таких случаях мог бы существенно помочь диалогу.
- Вы говорите о том, что антисемитизм – позорная и недостойная человека позиция. Приходилось ли Вам наблюдать это явление в своей деятельности и как-то ему противостоять? С каких позиций Вы стали бы увещевать прихожанина, проявившего антисемитизм?
- Мне, к сожалению, приходилось наблюдать довольно мерзкие проявления различных видов национальной, религиозной, расовой нетерпимости. Все они недостойны цивилизованного человека.
Разумеется, антисемитизм стоит в этом ряду несколько особняком, что не делает, однако, ненависть, например, к христианам как христианам более привлекательной или обоснованной.
Руководствуясь учением своей Церкви (актуальным, разумеется, а не средневековым), я старался противостоять любому унижению человека на основании выбора его совести, его принадлежности к тому или иному народу, расе или социальной группе. Делать мне это было нетрудно.
В детстве мне и самому приходилось переносить антисемитские оскорбления от своих сверстников-соседей, невежественные родители которых, по всей видимости, посчитали меня евреем из-за моей нерусской фамилии.
Справедливости ради должен сказать с сожалением, что пришлось мне испытать и иного рода оскорбление: много лет тому назад в нью-йоркском аэропорту величественно-красивый старик-хасид, глянув на меня с ненавистью, плюнул мне под ноги. Основанием для такого жеста послужила, очевидно, моя священническая форменная рубашка.
Антисемитизм, подобно всякой форме ненависти, является для католика грехом. О том, почему антисемитизм (как религиозный, так и внерелигиозный) противен сути христианства вообще и католичества – в частности, написано в последние десятилетия достаточно много и весьма обстоятельно. Ссылки на некоторые из католических вероучительных документов содержатся и в краткой речи папы Бенедикта XVI во время его визита в римскую синагогу, послужившего поводом для настоящего интервью. |
