ИНФОРМАЦИОННЫЙ ПОРТАЛ ЕВРЕЙСКОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ОБЩИНЫ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА
190121, Россия, Санкт-Петербург, Лермонтовский пр., 2, тел: +7(812)713-8186 Email: sinagoga@list.ru
  
Большая хоральная синагога Петербурга
EnglishHebrew
Карта сайта

 СИНАГОГА

 

 

 ЧТО ЕСТЬ В СИНАГОГЕ

 ЗАНЯТИЯ ПО ИУДАИЗМУ

 КУЛЬТУРНЫЙ ЦЕНТР

 

 ЕВРЕЙСКИЙ КАЛЕНДАРЬ И ПРАЗДНИКИ

 ДЕТСКИЕ САДЫ, ШКОЛЫ, ЕШИВА

 ПРАКТИКА ЕВРЕЙСКОЙ ЖИЗНИ
Обрезание
Еврейское имя
Выкуп первенца
Еврейский день рождения
Опшерениш (первая стрижка мальчика)
Еврейское воспитание
Изучение Торы
Бар/Бат мицва - еврейское совершеннолетие
Хупа
Миква и чистота семейной жизни
Кашрут
Мезуза
Похороны и траур

 ЕВРЕЙСКИЕ РЕСУРСЫ

Уставы еврейских обществ Петербурга открыли для широкой публики

Виктор Амчиславский     Уставы еврейских обществ Петербурга
                                                            открыли для широкой публики

Мало кто знает, что первые полтора десятилетия 20 века в Петербурге ознаменовались бурным появлением всевозможных еврейских обществ. Общества музыкальные, этнографические, земледельческие, благотворительные, литературные… Они «плодились, множились, наполняли землю» и действовали с большим размахом. В Петербурге кипела еврейская жизнь, насыщенности которой можно позавидовать и сейчас, сто лет спустя. О новаторской деятельности этих обществ и шире – об истории еврейской общины в Петербурге  рассказывает Виктор Амчиславский – молодой ученый, аспирант кафедры Русской истории факультета Социальных наук РГПУ им. А. И. Герцена, по нашей просьбе побывавший в Российской национальной библиотеке на выставке «Многонациональная столица: Свой устав в большом городе».

 

 
На прошлой неделе в Новом здании Российской национальной библиотеки открылась выставка «Многонациональная столица: Свой устав в большом городе». Приурочена она к Международному Дню толерантности и 20-летию возрождения национально-культурного движения в Петербурге. На выставке представлено около 100 уставов разных национальных обществ дореволюционного Петербурга. Каждой национальной общине отведены отдельные стенды, на которых посетители библиотеки смогут увидеть уставы организаций, книги и календари на национальных языках, напечатанные в частных типографиях города.
Организаторы выставки представили уникальные документы из жизни армянской, грузинской, латышской, литовской, эстонской, татарской, немецкой общин, уставы мусульманских обществ, петербургских голландцев, британцев, швейцарцев и других национальных групп, населявших российскую столицу. Представлен на выставке и еврейский стенд. Организатор экспозиции, доктор исторических наук Тамара Смирнова отыскала в фондах Публички и представила вниманию гостей одиннадцать уставов различных еврейских организаций начала прошлого века. Помимо уставных документов, читатели смогут ознакомиться с двумя еврейскими календарями за 5676-й и 5681-й годы, выпуском газеты «Ха-Мелиц» за 1873 г. (№ 1) и тремя книгами об истории нашей общины: двумя работами В. Ю. Гессена и американским изданием книги М. Бейзера.

О том, что Санкт-Петербург всегда был городом многонациональным, говорить излишне. Столицы больших империй нередко становились центрами притяжения для интеллигенции национальных окраин, местом возрождения культурной и политической жизни народов, её населявших.   Восприятие Петербурга как города сугубо многонационального порой принимало курьезные формы. Так, Франсуа Ансело – секретарь французской посольской миссии, прибывшей в Россию весной 1826 г. для участия в торжествах, посвященных коронации Николая I, писал в своих знаменитых мемуарах «Шесть месяцев в России»: “Я прибыл в Петербург несколько дней назад и сразу обратил свой взгляд на жителей этой искусственной столицы России, однако до сих пор видел только вельмож, дворцы и казармы. Говорят, русских надо искать не здесь. В самом деле, коренные жители как бы затеряны среди ливонцев, литовцев, эстонцев, финнов и прочих инородцев, населяющих эту колонию”. (Жан-Арсен-Франсуа Ансело. «Шесть месяцев в России». Письмо VII
). Удивительное, на первый взгляд, мнение французского литератора, кажется, не лишенным доли истины и в наши дни. Жаль, однако, что ни Ансело, ни другие путешественники, колесившие по российскому бездорожью в первой половине XIX столетия, не могли ничего сказать о еврейской общине Северной Пальмиры. Её не существовало. По крайней мере, на официальном уровне. Противники подобных пессимистических оценок будут возражать, указывая на несомненное еврейское присутствие в городе, вопреки законодательным барьерам и высочайшим повелениям о высылке «всех жидов вон из столицы». И будут правы. Еврейская община Петербурга обнаруживает свой исток в самом начале XIX века, когда группа евреев во главе с Нотой Ноткиным, приобрела участок для еврейских захоронений у лютеранской общины Св. Петра. Книга «Протоколов и актов церковного совета» за 1800 – 1812 гг., хранящаяся в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга на Псковской 18, указывает дату заключения сделки – 8 февраля 1802 г. Постоянная оседлость начинается с кладбища. И здесь мы вспоминаем сюжеты Торы: подобно Аврааму, приобретшему пещеру Махпела у сынов Хеттовых, петербургские евреи приобрели участок в 160 сажень для погребения единоверцев на Бретфельдском (впоследствии - Волковом) кладбище. С тех пор город ни на день не оставался без евреев. Их пребывание в столице могло носить временный характер. Опасность высылки за нарушение паспортного режима в черту оседлости, или, что еще страшнее, отправки в Сибирь или в солдаты, была велика. Однако те, кому удавалось остаться в городе, тайно возвратиться или поселиться в пригородных районах, и составили неофициальную, незаметную глазу путешественника еврейскую общину – яркую и многообразную. Мы встречаем среди еврейских жителей столицы представителей всех социальных слоев еврейских обществ черты оседлости. Это и штадланы с их помощниками, еврейские купцы и виртуозные мастеровые, зубные врачи и деятели еврейских правительственных комитетов, раввины и еврейские нижние чины: солдаты петербургского гарнизона и матросы Кронштадта, проявлявшие удивительное стремление в жестких казарменных условиях к соблюдению обрядов веры отцов и построению своеобразной общинной жизни. Не забудем и евреев-выкрестов, доносчиков и сотрудников III Отделения, таких ярких персонажей, как, например, Мария Хотяинцева (Бернштейн).

Все вышеназванные группы евреев, пребывавшие в Петербурге в первой половине века, представляли собой различные категории общины, существовавшей де-факто, но, к сожалению, не де-юре. Вследствие этого, в годы царствования Николая I, настроенного антиеврейски, не существует документов общинных организаций, которые были бы признаны и утверждены властями. Пожалуй, лишь общинные пинкосы и солдатские метрики отчасти отражают элементы общинной структуры первой половины XIX в. В соответствии с законами военного ведомства, евреи-нижние чины армии и флота могли выбирать из числа товарищей по оружию благонравного еврея для заведования должности раввина и ведения метрических книг (если полки, в которых они несли службу находились вдали от раввинов официальных и число еврейских рядовых превышало цифру в 300 человек). Поразительный факт: Абрам Ханин, выбранный на должность раввина еврейскими моряками Кронштадта в 1840-х гг., собирал сведения для собственной метрической книги о родившихся еврейских малышах не только среди еврейских сослуживцев по кронштадтскому гарнизону, но и среди нижних чинов сухопутного ведомства в Петербурге и окрестностях! (РГА ВМФ. Ф. 283. Оп. 1. Д. 6545. Лл. 9 – 9 об.) Однако, такое важное и благородное дело, как ведение метрической книги, еще не знаменует собой начало полномасштабной общинной жизни. Знатоки скажут нам, что еврейские солдаты контактировали с состоятельными единоверцами, живущими в столице в собственных просторных квартирах, оборудованных молельными комнатами. Они  навещали их, совершали общественные богослужения, приходили на праздники. Это замечательный пример взаимодействия на различных ступенях общинной иерархии. Жаль, что об этих контактах мы знаем пока совсем немного. Тем не менее, уровень социальной взаимосвязанности и влияния на всю общинную жизнь, в рамках взаимодействия нижних чинов и представителей элиты, был не столь высок, не охватывал все элементы еврейской традиционной жизни. В столице Российской империи еще не существовало выразителя еврейских общенациональных интересов, способного взять на себя ответственность за еврейское общество.

Таким человеком стал в конце 1850-х гг. Евзель Гинцбург. По словам историка Валерия Юльевича Гессена, чья книга «К истории Санкт-Петербургской Еврейской религиозной общины: От первых евреев до 20 века» представлена на выставке, Гинцбург «пользовался уважением не только евреев, но и многих сановников, не мало сделал для расширения прав евреев, которых он в столице практически возглавлял» (с. 49). Именно Е. Г. Гинцбург, его сын Гораций, М. И. Берлин, Л. М. Розенталь, М. П. Фридланд, Д. Ф. Фейнберг, А. М. Варшавский, С. С. Поляков и другие еврейские нотабли приняли живое участие в становлении официально признанного еврейского общества на рубеже 50-х – 60-х гг. XIX в. Важным этапом борьбы за упрочение общины стало высочайшее разрешение на открытие Купеческой молельни, последовавшее 28 октября 1860 г. Эта молельня стала первой несолдатской молельной, официально признанной царской администрацией.

Логическим продолжением этой победы стал многолетний труд по созданию Синагоги, духовного центра не только столичного еврейства, но и всего еврейского народа России. Каждый шаг на этом пути, каждое новое дозволение добывалось огромными усилиями в противостоянии с чиновниками, зачастую настроенными антиеврейски. Однако, в 60-е гг., на заре общинной жизни, до окончательного утверждения проекта Синагоги и её постройки было еще далеко. В годы первого десятилетия правления Александра II, ознаменованного либерализацией «ограничительного законодательства», лидеры столичного еврейского сообщества приняли участие в учреждении национальных культурных организаций нового типа.
  
ОПЕ – Общество по распространению просвещения между евреями в России
В октябре 1863 г. правительство утвердило устав Общества по распространению просвещения между евреями в России (ОПЕ). ОПЕ стало «первой и самой долговечной общественной еврейской организацией в России» (Натанс Б. За чертой: Евреи встречаются с позднеимперской Россией. – М.: (РОССПЭН), 2007. С. 201). Помимо купеческой элиты – сахарного магната А. М. Бродского, финансиста Л. М. Розенталя и других предпринимателей, в обществе участвовали и еврейские интеллектуалы, сторонники идей Хаскалы, боровшиеся против религиозного консерватизма еврейских масс, поддерживающие научные и художественные сочинения на иврите. В 1860-е – 1870-е гг. количество членов ОПЕ не превышало 500 человек и больше половины из них проживало в столице. Географическая удаленность Петербурга от черты оседлости влияла на восприятие общества, которое казалось далеким от традиционной общинной жизни и элитарным. На протяжении многих лет ОПЕ подвергалась всесторонней критике в печати: кто-то ждал от организации изменений в области правового равноправия, кто-то хотел видеть в ней трибуну для дискуссий о культурном будущем российского еврейства. Цели общества представлялись современникам не вполне ясными: как трактовать «просвещение» евреев? Кому оно должно быть адресовано и на каком языке? Отсутствие единогласия в данных вопросах порождало нетерпение жаждущих реформ. Однако, организаторы ОПЕ направили свою деятельность не в политическое русло, а на благотворительные цели. Финансовая поддержка, оказываемая еврейскому студенчеству, была внушительной и весьма успешной. Историк Б. Натанс отмечает, что за первые 25 лет  существования ОПЕ «между еврейскими студентами было распределено 268 тыс. рублей» (Натанс Б. За чертой... С. 259).

Устав Общества просвещения евреев не представлен на экспозиции. Возможно, это объясняется историческими причинами: большинство уставов, в том числе и еврейских, относятся ко времени расцвета деятельности национальных организаций, когда после первой русской революции 1905 г., 4 марта 1906 года были приняты Временные правила об обществах и союзах, упростившие их регистрацию. Однако, документы ОПЕ стали бы важным элементом еврейского стенда, ибо роль общества была уникальна. Принципы деятельности ОПЕ были, как бы мы сказали сегодня, инновационными, опередившими свое время.
Спустя годы после основания, ОПЕ послужила основой и прообразом для других еврейских общественных организаций, также отличавшихся новаторским духом. Среди них отметим ОРТ – «Общество ремесленного и земледельческого труда среди евреев России» (его устав 1907 г. представлен на выставке), ЕИЭО – Еврейское историко-этнографическое общество (его устав 1908 г. помещен на еврейском стенде), ЕКОПО – Еврейский комитет помощи жертвам войны (на выставке демонстрируется «Проект Устава общества для вспомоществования семьям евреев-воинов и еврейскому населению, пострадавшему от военных бедствий. 1914 г.») и другие.
  
ОЗЕ – Общество здравоохранения евреев
Важно отметить, что еврейские общественные организации часто были взаимосвязаны материально и организационно. Так, в годы Первой мировой войны (с весны 1915 г.) катастрофическое положение еврейских беженцев заставило ЕКОПО объединиться с Обществом здравоохранения евреев (ОЗЕ). ОЗЕ стало медико-санитарным отделом ЕКОПО, получало от него финансовую поддержку на осуществление масштабной деятельности: организацию поликлиник, передвижных больниц, дезинфекционных бань, столовых (большей частью для детей), пунктов посемейного распределения продуктов, что позволило спасти от голода и эпидемий тысячи еврейских беженцев. Также создавались дома инвалидов войны, общежития для беженцев, а главное — расширялась сеть детских лагерей. 
ОЗЕ было основано в августе 1912 г. в Петербурге (за два года до начала войны) как Общество охранения здоровья еврейского населения. Предполагалось создание единой общероссийской еврейской медицинской службы. Тем не менее, в Уставе ОЗЕ мы сразу обнаруживаем переклички с «просветительской» деятельностью ОПЕ, так как он определял, что Общество здравоох­ранения евреев «имеет целью изучать санитарно-гигиенические условия среди евреев, распространять среди них правильные гигиенические сведения, способствовать научной постановке общественно-врачебного дела и вообще содействовать охранению здоровья еврейского населения».
Таким образом, мы обнаруживаем характерную особенность еврейских уставов: в основе уставных документов различных еврейских обществ лежали идеи распространения просвещения, т.е. повышения образовательного, мировоззренческого уровня своих единоверцев, скованных существованием в черте оседлости и ограничительным  законодательством. Первоначально определенные в уставах цели просвещения под влиянием повседневной ситуации трансформировались в более конкретные задачи: например, в финансовую помощь студентам, как в случае ОПЕ, или в организацию «Врачебно-питательных летучих отрядов», как в ситуации с ОЗЕ.
 
ОРТ – Общество ремесленного и земледельческого труда среди евреев в России
Обратимся к опыту других уникальных еврейских организаций – ОРТа и ЕИЭО – Еврейского историко-этнографического общества, чьи уставы представлены на экспозиции.
Общество ремесленного и земледельческого труда среди евреев в России (ОРТ, с 1921 г. – «Всемирный союз обществ по распространению ремесленного и земледельческого труда среди евреев») – было основано в Петербурге в 1880 г. под названием «Временного Комитета по образованию Общества в память 25-летия царствования государя императора Александра II». Этому «временному комитету» будет суждено просуществовать до наших дней. Сегодня общество именуется – World ORT. Инициатором создания ОРТа был крупный еврейский промышленник, банкир и железнодорожный магнат Самуил Соломонович Поляков (1832 – 1888). Идею С. Полякова поддержали другие еврейские нотабли: Г. О. Гинцбург, А. И. Зак, Л. М. Розенталь, М. П. Фридланд. Они обратились к российскому еврейству с призывом жертвовать на «образование возможно значительного фонда, доходы с которого могли бы быть употребляемы на вспомоществование и дальнейшее развитие существующих уже для евреев ремесленных училищ, на содействие к открытию новых таких училищ, на облегченнее переезда ремесленников,… на вспомоществование еврейским земледельческим колониям, основание новых таких колоний, образцовых ферм и земледельческих школ» (Цит. по: Общество ремесленного и земледельческого труда среди евреев в России // Еврейская Энциклопедия: В 16-ти т. СПб.: Общество для Научных Еврейских Изданий и Изд-во Брокгауз - Ефрон, 1906 – 1913 гг. Т. XI. Стлб. 942). Призыв еврейских лидеров встретил отклик: к концу 1880 г. было собрано более 200 тыс. руб. Однако, наступившая в правление Александра III реакция не позволила утвердить устав общества.
Тем не менее, отсутствие официально утвержденного устава не помешало Комитету общества оказывать помощь еврейским ремесленникам, переселяющимся «за черту». Всего было переселено около 170 человек, которым было выдано более 27 тыс. рублей. И это не самая яркая страница деятельности будущего ОРТа. Гораздо успешнее и эффективнее шло распределение средств – выдача пособий и ссуд – еврейским земледельцам южных и северо-западных колоний, а также учащимся профессиональных школ и частных мастеров. Комитет перечислил на их нужды до 1906 г. свыше 150 тыс. рублей. После легализации ОРТа в конце 1906 г. в его деятельности произошли важные перемены. Общество отказалось от филантропической традиции и стало действовать в русле общественно-организационной помощи трудящимся еврейским массам. Программа, выработанная в 1907 г. содержала следующие цели: «1) Надлежит культурным воздействием со стороны повлиять на улучшение технических приемов евреев-ремесленников и земледельцев, повысить качество и производительность  труда, а также в некоторых случаях познакомить их с новыми отраслями труда. 2) Надлежит улучшить экономические условия деятельности еврейского трудящегося населения, необходимо создать ему дешевый кредит, сделать для него более доступными хорошие материалы и орудия, обеспечить сбыт изделий. Все эти задачи могут быть достигнуты лишь самодеятельностью населения, организованного в кооперативные общества. И в стимулировании кооперативного движения должна заключаться важнейшая задача общества. 3) Наконец, задачей общества должно быть содействие правильному распределению трудящихся элементов по территории страны». (Цит. по: Там же. Стлб. 924 – 925). Параллельно ортовцы предполагали проводить исследования «экономической жизни еврейской массы». Эти, на первый взгляд, сухие пункты были на самом деле чрезвычайно  прогрессивны для своего времени. Не потому ли современный ОРТ будет праздновать в следующем году свое 130-летие, что новаторские основы его деятельности, сформулированные в начале прошлого столетия, оказываются актуальными в наши времена? А. И. Иванов, опубликовавший воспоминания Григория Аронсона (1887 – 1868) – историка, публициста, общественного деятеля и секретаря ОРТа с 1926 по 1931 гг., отмечает: «в воспоминаниях Г. Я. Аронсона Союз ОРТ представлен не просто как еврейское благотворительное учреждение, но прежде всего как политический, интеллектуальный и культурный центр русско-еврейской эмиграции в Берлине» (Иванов А. И. Григорий Аронсон. Записки секретаря ОРТа / Архив еврейской истории. Т. 3. – М.: РОССПЭН., 2006. С. 95). Сам Г. Аронсон пишет в «Записках» о своем особом «ортовском ихусе», т.е происхождении, которое помогло ему после высылки из советской России в 1922 г. быстро стать «своим» в берлинском отделении общества (Там же. С 102).
 
ЕИЭО – Еврейское историко-этнографическое общество
Аронсон и другие ортовцы были активными общественными и политическими участниками совершающейся Истории, людьми деятельными и энергичными. Такими были и члены Еврейского историко-этнографического общества (ЕИЭО), организованного в Петербурге в 1908 г. на базе Историко-этнографической комиссии, основанной в 1892 г. при Обществе для распространения просвещения между евреями в России.
Основателями ЕИЭО были выдающиеся историки, этнографы, лингвисты, знатоки еврейского мира – С. М. Дубнов, М. М. Винавер, А. И. Браудо, С. М. Гольдштейн, М. И. Кулишер, М. Л. Вишницер, Ю. И. Гессен, С. А. Ан-ский, С. Л. Цинберг и другие. Каждый из них достоин отдельного глубокого очерка. Семен Дубнов в воспоминаниях, посвященных истории и деятельности ЕИЭО отмечал, что идея создания подобной организации пришла к нему еще в 1891 г.: «17 лет понадобилось для того, чтобы эта мечта нашей юности, наконец, воплотилась в дело…» (Дубнов С. М. Из воспоминаний С. М. Дубнова / Публ., вступ. статья и комментарии В. Е. Кельнера / Архив еврейской истории. Т. 4. – М.: РОССПЭН., 2007. С. 18). В самом конце 1928 и начале 1929 г. автор «Книги жизни» вспоминал: «Памятен мне вечер 16 ноября 1908 года, когда в красивом Александровском зале петербургской синагоги состоялось учредительное собрание Историко-этнографического Общества. Председательствовал М. И. Кулишер, старый публицист и этнограф. … Мне казалось, что в эту минуту под сводами зала заседания витали тени двух эпох, что прошлое тут слилось с настоящим, 1891 год с 1908-м, что тут читается исповедь целого поколения интеллигенции, пронесшего свой глубокий идеализм сквозь духоту реакции и бурю революции…» (Там же. С. 18 – 19).
Подвижнический труд участников ЕИЭО внес огромный вклад в развитие научной еврейской историографии и этнографии. Сотрудники общества опубликовали два тома сборников документов: «Регесты и надписи» (Т. 2, 1910; Т. 3, 1913; 1-й том был издан в рамках Историко-этнографической комиссии в 1899); выпускали журнал Еврейского историко-этнографического общества «Еврейская старина» (Тт. 1–10, 1909–18, редактор С. Дубнов; Тт. 11–12, 1924–28, главный редактор Л. Штернберг; Т. 13, 1930, главный редактор С. Л. Цинберг.
«Рыцарь фольклора» Семен Ан-ский руководил уникальной экспедицией, собиравшей в 1911 – 1914 гг. материалы по еврейской культуре в западных губерниях предвоенной империи. Они составили основу музея Еврейского историко-этнографического общества, функционировавшего с 1916 г. до 1930 г. в здании Еврейской богадельни, находившейся на 5-й линии Васильевского острова, д. 50.
В конце 1929 г. Историко-этнографическое общество было закрыто, его библиотека и архив поступили главным образом в Публичную библиотеку имени М. Салтыкова-Щедрина, а экспонаты музея большей частью находятся ныне в Российском Этнографическом музее.
Мы коснулись судеб лишь нескольких еврейских общественных организаций, зародившихся в дореволюционном Петербурге. Некоторые из них просуществовали два – три года, иные процветают и в наши дни. На выставке представлены далеко не все организации и их уставы. Историк Т. М. Смирнова рассказала нам, что обнаружила в картотеке РНБ формуляр устава еврейского спортивного общества «Маккаби» 1918 г. Но сама брошюра с текстом устава оказалась утраченной.
В любом случае, то, что мы видим на еврейском стенде выставки «Многонациональный Петербург – свой устав в большом городе» – это ценный материал не только для тех, кто  интересуется еврейским прошлым, но и для всех, кто участвует в жизни современного еврейского сообщества. Деятельность еврейских обществ второй половины XIX века и начала века XX оказалась новаторской. Порой она выходила далеко за рамки утвержденных в МВД уставов, но это было связано с реакцией на смену окружающей исторической обстановки. Быть может, современные еврейские организации пока не превзошли ни в оригинальности, ни в масштабе идей труда своих предшественников, и опыт прошлого для нас по-прежнему незаменим. 
Перечень экспонатов выставки
«Многонациональный Петербург – свой устав в большом городе»
 
Уставы еврейских обществ:
1.             Устав общества для научных еврейских изданий. 1907 г.
2.             Устав общества ремесленного и земледельческого труда среди евреев в России. 1907 г.
3.             Устав общества еврейской народной музыки. 1908 г.
4.             Устав еврейского историко-этнографического общества. 1908 г.
5.             Устав еврейского литературного общества. 1908 г.
6.             Устав общества для доставления начального образования еврейским детям города Петербурга под названием «ИВРИО». 1908.
7.             Устав общества для развития и поощрения производительного труда среди евреев в России. 1911 г.
8.             Устав общества воспитания и образования 1912 г.
9.             Проект Устава общества для вспомоществования семьям евреев-воинов и еврейскому населению, пострадавшему от военных бедствий. 1914 г.
10.        Устав еврейского общества поощрения высших знаний. 1914 г.
11.        Устав еврейского литературно-художественного общества. 1916 г.
 
Календари, газеты, книги:
1.             Ха-Мелиц, 1873 г., № 1.
2.             Еврейский календарь на 5676-й год
3.             Еврейский календарь на 5681-й год.
4.             Гессен, Валерий Юльевич. К истории евреев: 300 лет в Санкт-Петербурге/ В.Ю.Гессен. - СПб.: Издательство Санкт-Петербургского института истории Российской Академии наук "Нестор-История", 2005.
5.             Гессен, Валерий Юльевич. К истории Санкт-Петербургской Еврейской религиозной общины: От первых евреев до 20 века/ В.Ю.Гессен. - СПб.: Тема, 2000.
6.             Beizer M. The Jews of St.-Petersburg: excursions through a noble past./ Edited, with an introduction and maps, by M. Gilbert. Philadelphia/New-York. 5749 / 1989.








 ПОИСК ПО САЙТУ
 

 ОБЩИНА

 ЕВРЕЙСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА
Алфавитный список
Список по направлениям деятельности

 РЕКЛАМА

 


 ОБЩИНА ON-LINE

 


 ИНФОРМАЦИЯ ДЛЯ ТУРИСТОВ

 РЕЙТИНГ В КАТАЛОГЕ
Rambler's Top100
Рейтинг@Mail.ru

 ПОДПИСКА НА РАССЫЛКИ

 УЧЕБА ON-LINE
Первоисточники
Курс еврейской истории
Книги и статьи

 НАШИ БАННЕРЫ

190121, Россия, Санкт-Петербург,Лермонтовский пр., 2 Информационный отдел Большой Хоральной Синагоги Петербурга
Тел.: (812) 713-8186 Факс: (812) 713-8186 Email:sinagoga@list.ru

->п»ї